искать
Вход/Регистрация
Дискуссия профессионалов

Нужна ли изыскателям персональная ответственность и чем это чревато?


С 1 июля 2017 года в РФ должен начать действовать Национальный реестр специалистов по организации инженерных изысканий. Без наличия в штате организации сотрудников, включенных в реестр, выполнять инженерные изыскания она не сможет. Отчасти этот реестр является попыткой скопировать зарубежную модель допуска к работам, при которой ответственность за результат работы несет не юридическое, а физическое лицо, подписавшее отчет. Однако, если не учесть все нюансы, не продумать в деталях требования, предъявляемые к профессиональным изыскателям, все это может привести лишь к очень серьезным проблемам на данном рынке.

 

На сегодняшний день инженеры-изыскатели, если они не фальсифицируют данные и не занимаются другими подобными нарушениями российского законодательства, полностью защищены от уголовного преследования. После того, как объект проходит экспертизу, по сути дела, вся ответственность ложится уже на эксперта, подписавшего положительное заключение.

Однако, как мы уже неоднократно писали, положительное заключение любой государственной или негосударственной экспертизы вовсе не гарантирует, что инженерные изыскания были выполнены, а представленные в отчете данные – достоверны. Как не гарантирует этого и любой технический надзор за изыскателями, который позволяет заказчикам лишь частично добиваться желаемого эффекта. В технадзоре далеко не всегда работают грамотные и опытные специалисты. Да и они, в сущности, такие же люди, которые могут быть и не чистыми на руку. Ведь никакой ответственности – ни финансовой, ни уголовной в случае фальсификаций данных изысканий или их некачественного выполнения они не несут.

Наконец, даже строгое следование нормативным документам не гарантирует, что полученные изыскателями цифры не будут содержать ошибок, сделанных из-за банальной нехватки опыта или невнимательности.

И все это на фоне того, что непосредственные исполнители нередко берутся за заказ с коэффициентом 0,3 – 0,5 от стоимости по СБЦ. Иными словами, работают на грани рентабельности или ниже.

Между тем, по оценкам специалистов, если изыскатель работает с коэффициентом 0,3, то денег на бурение у него нет. А если нет бурения, то не требуется и лаборатория. В общем, сплошная выгода и коммерческая эффективность. А экспертиза не придерётся – в «нарисованном» отчете всё будет «чинно и благородно». Как в учебнике.

Многим кажется, что единственным выходом из сложившейся ситуации является введение персональной ответственности исполнителей за результаты собственного труда. При этом обсуждается, что получать необходимый сертификат или лицензию обяжут не всех изыскателей, а лишь тех, кто будет, фактически, отвечать за конечный результат выполненных работ и контролировать остальных исполнителей. Но вот изыскательских организаций, не имеющих определенного количества лицензированных специалистов в штате, уже не останется.

Теоретически, это позволит не только повысить роль инженера в изысканиях, и, следовательно, стоимость его работы, но и обеспечить самоочищение рынка от недобросовестных исполнителей. Однако и здесь есть «подводные камни». Об этом и поговорим.

 

«Подводные камни» персонального лицензирования

На сегодняшний день роль инженера-изыскателя, как и значение результатов инженерных изысканий в проекте, практически минимальны. О том, что проекты сооружений нередко готовятся без учета полных и всесторонних данных о геологии и экологии участка строительства, приходится слышать и от проектировщиков, и от экспертов, к которым подобные проекты попадают на проверку. Недаром начальник «Главгосэкспертизы» России Игорь Манылов на заседании Общественного совета при Министерстве строительства и жилищно-коммунального хозяйства РФ отметил, что каждый пятый проект, представляемый на государственную экспертизу, содержит ошибки в проектировании. По его словам, эксперты «Главгосэкспертизы» ежегодно выявляют тысячи ошибок, которые в случае их реализации привели бы к необратимым последствиям, сотням аварий с тяжелыми и катастрофическими последствиями. Только в 2016 году технические решения, которые могли привести к риску возникновения аварийных ситуаций, выявлены по 908 объектам. А это более 20% от общего количества.

К сожалению, в сообщении не уточняется, каков процент ошибок, связанных с некачественными инженерными изысканиями или с неучётом их результатов. Отчасти эту тему затронула заместитель начальника «Главгосэкспертизы» России Светлана Балашова на семинаре «Основные вопросы, возникающие при рассмотрении проектной документации и результатов инженерно-экологических изысканий: экологические, санитарно-гигиенические аспекты, проверка достоверности сметной стоимости». В своем выступлении она тогда подчеркнула, что наибольшее число отрицательных заключений связано с непродуманными конструктивными решениями, отсутствием расчётов и обследований. На втором месте, по ее словам, причины, связанные с охраной окружающей среды, санитарной гигиеной и инженерно-экологическими изысканиями.

По мнению многих, исправить ситуацию могло бы введение персональной, пожизненной и, в первую очередь, уголовной ответственности специалистов за результат работы, под которым они подписались. Остается решить вопрос, как будет выглядеть это самое лицензирование специалистов и сможет ли этот механизм работать в нашей стране. Ведь, как это нередко случается, любое самое благое намерение может оказаться совсем не таким полезным. От ошибок не застрахован никто – ни изыскатели, ни те, кто их проверяет.

 

Профильное образование

Если взять за основу опыт зарубежных развитых стран, то получить лицензию на право подписывать отчеты с результатами инженерных изысканий будет сложно, а для некоторых изыскателей – практически невозможно. Дело в том, что одним из основных требований для специалистов в этих странах является профильное высшее образование, которого нет не только у многих директоров изыскательских организаций, но и у некоторых изыскателей, пришедших в профессию из совсем других отраслей. В этом кроется первый «подводный камень» персонального лицензирования. Кстати, это же требование предъявляет к своим членам Союз Изыскателей, который создавался несколько лет назад как прообраз структуры, которая бы занималась лицензированием профессионалов-изыскателей. В данной организации на момент написания статьи состояло 2395 членов, каждый из которых после вступления получал свою персональную печать, пока, впрочем, не имеющую юридического основания.

Как считает один из специалистов, учителю географии по образованию, который 10 лет отработал в отрасли изысканий, никакой ВУЗ не заменит полученный им за это время опыт. И, при этом, второе высшее с учетом графика работы и наличия семьи получить, мягко сказать, сложно. Тем более, где-то со второй половины 2000-х годов количество заочных отделений в ВУЗах по специальности «Инженерная геология» или «Поиск и разведка подземных вод и инженерные изыскания» резко сократилось.

От многих специалистов ближайшие ВУЗы расположены в сотнях километров. Даже если учиться заочно, сдавать сессию, которая длится около месяца, все равно придется ездить. Оставить на такое время семью и текущую работу, как минимум, проблематично.

С этим аргументом, который, вероятно, актуален для многих городов нашей страны, где есть свои изыскатели, сложно не согласиться. Впрочем, сложно не согласиться и с другой точкой зрения: если допускать к работам только тех людей, которые не просто имеют опыт, но и фундаментальную базу под ним, возможно, количество «нарисованных» отчетов сократится в силу понимания серьезности последствий для сооружения. А остальные, в конце концов, будут работать под началом лицензированных специалистов.

Так или иначе, но вопрос с необходимостью профессионального образования необходимо обсудить с привлечением максимального числа специалистов, учитывая, при этом, что те, у кого это образование есть, данное требование практически всегда поддерживают.

 

Отзыв от куратора

Второй «подводный камень» кроется в принятом на Западе требовании о необходимости отработать несколько лет под руководством куратора, который впоследствии должен дать специалисту положительную характеристику, что, по сути, вводит некий вариант круговой поруки. Опять-таки, требование о предоставлении аж трех отзывов от профессионалов предусмотрено и для потенциальных членов российского Союза изыскателей.

Однако, как считают опрошенные редакцией эксперты, если внедрять такую практику в России, можно будет столкнуться не только с фактами коррупции, но и с субъективизмом оценки. Ведь ни для кого не секрет, что у нас в стране есть несколько инженерно-геологических школ, которые в некоторых вопросах радикально расходятся во мнениях.

Как отмечают сами специалисты, «даже у профессионалов-изыскателей разные взгляды на одну и ту же геологическую проблему, трактовка одной строчки ГОСТа и СП, подчас, отличается. Поэтому, идея кураторства выглядит, по сути, больше расстрельной для неугодных конкурентов, нежели как реальное желание изменить правила игры в области инженерки».

Кроме того, как справедливо заметил еще один эксперт, «должность куратора тоже весьма интересная. Кто-то ее должен оплачивать, кто-то должен куратора утверждать, у него самого экзамены принимать для начала». И если этот момент не продумать, могут возникнуть очень серьезные трудности.

Ну и еще один нюанс. Нередко, ошибки или даже сознательные нарушения одного сотрудника распространяются в профессиональной среде на всю организацию и всех работающих там специалистов. И получить положительный отзыв тому, кому «посчастливилось» поработать в компании с сомнительной репутацией, будет очень и очень непросто. А таких у нас в стране очень много.

 

Квалификационные экзамены

Третий «подводный камень» кроется в требовании за рубежом сдать для получения лицензии определенные квалификационные экзамены. По имеющемуся опыту последних лет, например, в сфере негосударственной экспертизы, подобные проверки кандидатов на предмет соответствия квалификационным требованиям к лицензированным специалистам также могут сопровождаться коррупционными проявлениями. А если вопросы для них будут составляться не профессиональным сообществом, а чиновниками (что наиболее вероятно, учитывая аморфность наших изыскателей, а также их нежелание участвовать в общественной жизни отрасли), вряд ли такие проверки будут проводиться в соответствии с теми объективными критериями, которые необходимо применять, чтобы отобрать действительно достойных кандидатов. Возможно, это приведет лишь к тому, что проходить будут «свои» или «оплаченные» специалисты.

Кроме того, по мнению самих изыскателей, единственным по-настоящему эффективным способом проверки теоретических знаний является собеседование. При этом компетентным должен быть, прежде всего, сам экзаменатор. Между тем, опытных и высококвалифицированных специалистов в нашей стране с каждым годом становится все меньше.

Остальные способы проверки: билеты, тесты и тому подобное при минимальной подготовке может сдать кто угодно – вплоть до дрессированной мартышки. «Причём, если при экзаменующем заведении существуют платные подготовительные курсы, то прошедшая их мартышка сдаст в любом случае, а не прошедший курсы академик завалит экзамен и пойдёт на пересдачу», - отметил наш собеседник, пожелавший остаться неизвестным.

 

Стоимость лицензии

Четвертый «подводный камень» связан со стоимостью получения лицензии и ее обслуживания. Наша сегодняшняя реальность не позволяет даже допускать мысли о том, что заинтересованные лица откажутся от таких выгодных «кормушек», как всевозможные курсы повышения квалификации, стоимость которых может доходить до 25-30 тысяч рублей и выше. За саму лицензию также наверняка придется платить разовый взнос и ежегодный членский, который может составлять, например, от 5 до 10 тысяч рублей. Если специалисту потребуется обучение, чтобы получить необходимое дополнительное образование, то это также будет стоить немалых денег. Например, 50 – 100 тысяч рублей.

Если все это финансовое обременение взвалить на плечи специалистов, при условии, что организации, где они работают, не могут заплатить относительно небольшие членские взносы в СРО, а в регионах зарплата геологов может составлять 15-20 тысяч рублей в месяц со всеми доплатами, то институт персонального лицензирования захлебнется еще в самом начале. Ведь ожидать мгновенного повышения стоимости инженерных изысканий и уровня благосостояния инженеров, согласитесь, вряд ли стоит.

 

Отсутствие этики и института страхования

Наконец, последнее, о чем необходимо сказать. В США и других странах вся эта система работает только потому, что там очень развиты такие понятия, как «профессиональная этика» и «страхование ответственности». С учетом действующих там контрольных процедур, если специалиста лишают лицензии, то это обоснованное решение, которое доказано на 100%. Потому что, по сути дела, лишение лицензии означает пожизненное отстранение от профессии. Человека, если можно так сказать, оставляют на всю оставшуюся жизнь без средств к существованию. Будет ли это так же работать в нашей стране? Откровенно говоря, вряд ли. Вероятно, кого-то будут лишать лицензии и за мелкие проступки, такие как недобуренная на один метр скважина. А для других будут закрывать глаза на отсутствие скважин вообще. И в итоге «правильные» геологи, которые откажутся фальсифицировать работу, все равно окажутся не у дел. А работу делать будут более «сговорчивые» специалисты. Потому что есть хочется всем. При этом административный ресурс у нас все еще играет очень большую роль.

Именно этого, пожалуй, профессионалы опасаются больше всего. Безусловно, механизм определения степени вины, осознанности действий, приведших к неверным результатам, должен быть максимально проработан.

 

Проблемы со стоимостью и оплатой

Когда заводится разговор о том, что персональное лицензирование позволит профессионалам устанавливать такие цены на работы, которые бы их устраивали, неизбежно встает проблема себестоимости.

Как считает один из экспертов редакции, оценивая специфику работы малых и крупных (постсоветских) организаций, нельзя не заметить очень важное обстоятельство: то, что является демпингом для крупной организации, для небольшой компании может быть вполне комфортной ценой, за которую можно честно сделать работу. В этом случае специалисты-«выходцы» из крупных институтов, ГУПов и т.д. (в том числе, руководство данных организаций) будут постоянно бороться с выходцами из малых предприятий. При этом следует учитывать, что малые предприятия могут выполнять работу и на очень крупных объектах, поэтому развести интересы не получится.

Кроме того, институт персонального лицензирования никуда не уберет другую важнейшую проблему – отсроченные платежи. Не секрет, что по некоторым работам изыскателям приходится ждать оплаты от года до полутора лет. При этом со стороны государства отмечается достаточно сильное давление на предприятия в связи с несвоевременными выплатами зарплат, отчислением налогов и т.п. Однако механизм помощи предприятиям в получении задолженности с заказчиков не развивается. А это значит, что заказчики, как и происходит, нередко, в настоящее время, смогут манипулировать геологами, угрожая не заплатить или заплатить меньше или с большой отсрочкой. Естественно, это является отличным инструментом для давления на исполнителей, будь то физические лица или целые организации.

 

Изменение всей структуры

Даже из всего вышесказанного уже можно сделать вывод о том, что введение персонального лицензирования профессионалов в области инженерных изысканий для строительства потребует кардинальных изменений во многих смежных областях: образовании, распределении заказов, страховании и пр.

Но есть и еще один момент, на который указывают специалисты. В случае введения персональной ответственности, вся полнота прав и обязанностей будет возложена уже не на администрацию изыскательской организации, а на конкретных лицензированных специалистов. А это значит, что их руководители окажутся, фактически, в зависимости от своих же сотрудников. Если, конечно, они сами не имеют лицензию. А к чему это может привести и представить себе сложно.

 

От ответственности профессионалам не уйти

И все-таки, от персонального лицензирования специалистов никуда не уйти. То, что это будет рано или поздно сделано – практически факт. Это единственный способ добиться от исполнителей тщательной и внимательно работы. Это единственный путь, позволяющий переложить ответственность за результат работы на конкретного человека, а не на абстрактное юрлицо или генерального директора, подписавшего отчет. Кроме того, так работают во многих странах мира.

Да, идти по этому пути будет тяжело. Будут проблемы, будут неверные решения по лишению лицензий, будут халтурщики. Все это придется пережить.

Представляется, что этот переход вполне комфортно может быть осуществлен на базе того же самого НОПРИЗ. Можно сделать филиалы по всей стране, состоящие из профессионалов, которые будут принимать решения о работе коллег, проводить обучение. При этом главное - начинать сразу с жестких требований к кандидатам. Никаких послаблений. Нет образования или опыта работы – будь добр, получи. Не можешь получить положительные рецензии от других уже признанных профессионалов – позаботься о своей репутации и попробуй снова. Только так. Иного пути нет. И если всего этого не будет, если пытаться все делать, как «сверху» говорят, тогда будут все те проблемы, о которых говорилось выше.

Подводя итог, хочется отметить, что личная ответственность может привести к положительным изменениям только в том случае, если она будет основана не только и не столько на страхе наказания, сколько на понимании инженером степени своей ответственности. И это именно та проблема, над решением которой необходимо думать в первую очередь.

 

ОЛЕГ ЕСЮНИН
Генеральный директор ОАО «ВерхнекамТИСИз»
 
Удивительно, но перенос мирового опыт на нашу землю, как правило, приводит к другим результатам. Мы видим это и в политике, и в медицине, и в образовании. Все преломляется через призму частных интересов в ущерб государственным, традиционно персональная выгода участника процесса встает на пути общественного прогресса.
Мы не видим ни одного реального подтверждения того, что авторы законотворчества о, например, саморегулировании или деятели отечественного саморегулирования имеют желание заботиться об интересах общества или государства.
В данном случае правильная и реализованная во всем мире тема персональной ответственности на глазах превращается в очередную бюрократическую и, как обычно, затратную кампанию. Профессия изыскателя все последние годы находится в уголовной плоскости, а любой руководитель – в зоне риска: его беспрерывно штрафуют за задержку зарплаты, несвоевременную оплату налогов и всего остального. В тоже время, большинство инженерных изысканий за цену, предлагаемую рынком, заведомо не выполнимы и изначально имеют уголовную или судебную перспективу. Все, вроде, понимают, что нельзя сделать работу за треть цены, но уже давно привыкли к этому и совершенно не боятся последствий.
Только катастрофические последствия способны сегодня убедить общество в необходимости изменения существующего порядка вещей, скорректировать укоренившие полукриминальные традиции. Но нет – дома падают редко, компенсационные фонды исчезают сами собой в проблемных банках (до сих пор ничего не известно о каких-либо компенсациях, выплаченных пострадавшим от рук нерадивых изыскателей, а значит и вся затея была бессмысленна), никто не пошел под суд за поддельные результаты изысканий. Соответственно, и персональной ответственности бояться никто не будет. А мы потратим кучу времени и денег на очередные бумаги, аттестации, голосования, формирование и ведение реестров, содержание никому не нужных бюрократов различного уровня.

Журнал остается бесплатным и продолжает развиваться.
Нам очень нужна поддержка читателей.

Поддержите нас один раз за год

Поддерживайте нас каждый месяц