МАРК АБЕЛЕВ: Правила выполнения инженерных изысканий необходимо привести в порядок

Ред.: Как Вы оцениваете роль СП «Инженерные изыскания для строительства. Основные положения» в системе нормативных и нормативно-технических документов, регулирующих производство изыскательских работ?

М.А.: Такой Свод правил, безусловно, необходим для того, чтобы упорядочить процесс выполнения инженерных изысканий. Кроме того, не следует забывать, что задача изыскателей состоит не в том, чтобы просто существовать. Целью инженерных изысканий является определение механических свойств грунтов и получение данных о природных условиях и факторах техногенного воздействия на территориях будущего строительства, которые необходимы проектировщикам. Поэтому должен быть стандартный набор характеристик, которые следует определять по одинаковым методикам.

Естественно, сделать одну инструкцию для проведения инженерных изысканий на все случаи жизни сложно. Но без этого нельзя. Потому что если один будет исследовать грунт при давлении 1 кг, а другой – при давлении 3 кг, то результаты у них будут разные. Значит должна быть единая методика по обследованию всех видов грунтов, в которой будет написано, как нагружать образец в компрессионном приборе. Это хорошо было бы прописать и в Своде правил. А дальше придется уже от этих полученных едиными методами характеристик искать мостики к тем данным, которые нужны проектировщикам.

Ведь инженерная геология – это на самом деле очень приблизительная дисциплина. А для того, чтобы её развивать и совершенствовать, необходимы научные исследования.

Ред.: Такие исследования в нашей стране проводятся?

М.А.: В последние годы исследования не проводятся. Денег на науку не дают. Поэтому все мы пользуемся разработками, которые были сделаны до 1980 и даже до 1970 года. Когда начинается актуализация того или иного нормативного документа, берется старый СНиП 1983 года, например, и его просто перевыпускают.

Ну, хорошо, допустим, два пункта кто-нибудь придумает. Но ведь это не проверено! Представьте себе, что врач предлагает пациентам принимать лекарство, которое предварительно не было апробировано. Ведь всем ясно, что это несерьезно. Вот также и здесь. Для того, чтобы внедрять новые методики, надо проводить научные эксперименты. Значит надо развивать науку. А для этого необходимо дать денег!

У нас есть целый Научно-исследовательский, проектно-изыскательский и конструкторско-технологический институт оснований и подземных сооружений (НИИОСП им. Н.М.Герсеванова). Он был создан специально для того, чтобы всё проверять экспериментально. Так вот, они сейчас почти не работают по своему основному направлению. Они стали сами делать проекты и заниматься наблюдениями за стройкой. Потому что денег на науку нет.

Ред.: А внутри крупных изыскательских организаций какие-то научные разработки проводятся? Свои ноу-хау у них есть?

М.А.: Очень мало. Это бедные люди. А за какие-то реальные исследования может заплатить только сытый человек. Вот я, например, исследовал свойства грунтов на острове в Калининграде, где есть и болота, и торф, и сейсмика. Я проводил эти исследования бесплатно, вкладывая свои деньги, делал свои датчики, терял их, ставил новые... Потому что мне это интересно. Но ведь этого недостаточно. А денег ни у кого нет. Не предусмотрено! Каждый заказчик хочет получить готовый ответ сразу и сегодня. Ещё лучше вчера. А вкладывать деньги в науку никто не хочет.

Понимаете, нет заинтересованных людей. Вы посмотрите, какое безобразие творится в России! Вы знаете о том, что песок для стройки во Владивостоке покупали в Южной Корее? В Калининграде гравий для бетона покупают в Швеции. А в Сочи мы возили из Турции и из Абхазии. Потому что сами не хотят разрабатывать. Миллиарды денег уходят! И это на каждом шагу. А Вы говорите «научные разработки»!

Вот, как, например, считать осадку фундамента? У нас должен быть фундамент здания, а дальше грунт... А ведь мы на самом деле не знаем, как он сжимается! Мы считаем, что он сжимается по теории упругости и потом говорим, что если бы он был упругим, то были бы такие-то напряжения, делаем кривую и считаем осадки. Но мы же так делаем и для скальных грунтов, и для торфяников! Хотя совершенно ясно, что теория упругости для скалы еще может быть как-то применима, но ведь для торфа-то она совсем непригодна! А у нас ничего другого нет… Ничего не проверено! Все новые методы, которые сейчас внедряются, не имеют экспериментального подтверждения. Зондирование не работает. По зонду один модуль деформации, а в действительности он в три раза больше. И получается, что по результатам изысканий сегодня нельзя сказать, нужно забивать сваю или не нужно.

Ред.: Что в этой ситуации делать проектировщику?

М.А.: Именно поэтому у нас постоянно возникает необходимость проведения дополнительных научных консультаций между изыскателями и проектировщиками. Проектировщик всё время должен уточнять, как ему быть, какой фундамент делать. А изыскатель в ответ может только предложить сделать расчет по теории упругости. Посчитайте – получите осадку 20 сантиметров. Многовато? Ну, давайте сделаем фундамент ещё шире. Проектировщик спрашивает, а расчет-то у Вас точный? И что изыскатель на это может ответить? Да нет, говорит, расчет на 50% точный. Здесь может быть ошибка в 2-3 раза. Но не больше.

А дальше они просто не понимают, что делать. Проектировщики в массе своей не настолько знают грунты, чтобы принимать решение самостоятельно. Поэтому кто-то у них должен быть специалистом, чтобы на основе этих изысканий делать вывод, какой фундамент проектировать.

Здесь надо ещё учитывать, что и проектировщики у нас бывают разные – с разными вкусами, разными фокусами. Ведь у нас же в середине 2000-х годов вышел закон «О техническом регулировании». Так вот, из него следовало, что СНиПы использовать можно, но не обязательно. Если вы хотите делать не по СНиПу, а по французским нормам, пожалуйста, делайте! Но вы за это отвечаете – материальная и уголовная ответственность. Ошибка может стоить несколько миллионов. Естественно, ни у одного из проектировщиков таких денег нет. Поэтому, как и во всем мире, была введена система страхования.

И тут возникает проблема для инженеров-геологов. Если проектировщик проектирует фундамент здания по СНиПу, изыскатель хотя бы знает, какие расчетные характеристики для этого нужны. А если проектирование ведется по украинским нормам, то там уже другие характеристики грунтов, которых в СНиПе нет. А если я проектирую по немецким нормам, там вообще другие характеристики. Французские нормы – третьи характеристики. Сейчас вышли международные нормы так называемые. И опять новые характеристики! Поэтому у изыскателя появилась еще одна задача – понять, какие характеристики нужны проектировщику.

Ред.: Вы рисуете картину полного хаоса. Но в той системе технического регулирования, которая появилась в 2000-е годы, какие-то ограничения на самом деле были.

М.А.: Это были очень небольшие ограничения. В тот период у нас была такая романтизация инженерного творчества. А на самом деле Вы даже не представляете себе, какой хаос воцарился во всем этом деле. А инженеры-геологи должны еще определять свойства грунтов для этой неопределенности.

Ред.: И при этом они ещё, к тому же, ограничены деньгами.

М.А.: Совершенно правильно. При этом они должны выиграть конкурс на условиях снижения стоимости своей продукции. Раньше средняя стоимость метра бурения для скважин до 25 метров была примерно 7-8 тыс. рублей. Сейчас в Московской области я знаю организации, которые вынуждены работать за 2 тыс. рублей.

Какие там изыскания?! Какие лабораторные испытания?! За такие деньги образцы грунта отобрать невозможно, а лабораторные исследования если и делаются, то самые примитивные. Я сейчас не говорю, кто виноват. Ну, вот так случилось!

Вот, «Мосгоргеотрест» – серьезная организация. Они берут за метр бурения 15 тыс. рублей. Поэтому у них есть деньги на то, чтобы сделать опыт разными методами. А если вы берете 2 тыс. рублей, то у вас денег нет. Поэтому на сегодняшний день мы имеем много деформаций сооружений в связи с тем, что инженерно-геологические изыскания либо не сделаны, либо сделаны плохо.

При расчете дороги, например, люди занимаются, в основном, верхней частью – асфальтом, асфальтобетоном, насыпью. Вопросы оснований вообще не рассматриваются. Хотя при проектировании автомобильных дорог, особенно автомагистралей, которые испытывают большие нагрузки, в том числе динамические и, особенно, в сейсмических районах, свойства грунтов необходимо учитывать в первую очередь. А те геологические материалы, которые мы получаем, совершенно недостаточны для обоснованного проектирования. Потому что инженерные изыскания не сделаны, потому что мало профессионалов, умеющих делать эти изыскания, отсутствует единая лабораторная база, отсутствуют единые полевые приборы – разные ТИСИЗы их делают по-разному.

Ред.: И всё же, несмотря ни на что, сооружения, в основном, не разрушаются. Как все же удается достичь необходимого результата?

М.А.: Решение очень простое. Мы всё это рассчитываем, а потом берем большой коэффициент запаса. В той или иной форме. Допустим, по расчетам, у нас фундамент должен быть один метр, а мы делаем два метра.

Раньше был еще один выход – дойти до прочных грунтов и сделать сваи. Ведь почему свайные фундаменты получили такое распространение? Да потому что изыскания не дают достаточной информации. А тут всё просто: сваи забьем – проблемы решим! Получается, правда, подороже. На нефтеперерабатывающем заводе в городе Сухуми стоимость свайных фундаментов составила 11 млрд рублей. Мы ездили туда определять длину свай. Уже забитых. Строила «Роснефть». Они, когда узнали, сколько это стоит, ужаснулись! Потому что при таких затратах им уже и нефть перерабатывать невыгодно, уже всё невыгодно! А всё из-за того, что свойства грунтов как следует не определили, а проектировщики испугались делать ленточный фундамент.

Правда, и со сваями иногда проблемы возникают. Потому что твердые грунты, оказывается, могут залегать не прямо. В Калининграде, например, заказали все сваи по 18 метров, а мы измерили и оказалось, что для одного и того же здания на одном участке нужны сваи длинной 10 метров, а на другом – 30 метров. То есть часть свай у них повиснет.

Вообще-то инженеры-геологи часто берутся определить необходимую длину свай. При помощи зондирования, например. И не только зондирование. Есть разные приблизительные методы. Причем, каждый неправильный результат – это миллион рублей. И стоимость квартир сразу повышается. Вот и думайте, что делать.

АНАТОЛИЙ КИМ

Генеральный директор ООО «ЭкспрессТест»

akim37@bk.ru

Упорядочивать процесс выполнения инженерных изысканий, безусловно, необходимо, но прежде всего отрасли инженерных изысканий требуется научно-технический прогресс.

Как же так? До сих пор мы пользуемся разработками, которые были созданы до 80-х и даже 70-х годов прошлого века. Например, деформируемость грунта мы характеризуем при помощи модуля деформации, который определяется различными методами: компрессионным, штамповым, прессиометрическим и дилатометрическим. Все они дают разные результаты, различающиеся в несколько раз. И это понятно, потому что ни один из названных методов не имеет ни физического, ни математического основания.

А вот мы в своей работе столкнулись с таким парадоксом. В ГОСТ 19912. 2012 лобовое сопротивление при динамическом зондировании определяется по достаточно сложной формуле с пятью компонентами и именуется оно «условное лобовое сопротивление». Здесь тоже уместно заметить, что определяемое значение «условного лобового сопротивления» тоже не имеет никаких физических и математических оснований. В противоположность этому в созданной нами установке динамического зондирования значение лобового сопротивления адекватно фиксируется электронными датчиками. Но когда мы задаём вопрос потенциальным потребителям, почему Вы не заказываете установку, то нам отвечают, что «экспертиза не пропустит», так как лобовое сопротивление следует определять по ГОСТу. Имеется ряд положительных заключений по нашей технологии динамического зондирования, в том числе и всем известного профессора Г.Болдырева, по словам которого, предлагаемая установка динамического зондирования превосходит не только существующие установки динамического зондирования, но и установки статического зондирования. Но на пути её практического применения стеной стоит ГОСТ.

Теперь про деньги. Научные исследования в отрасли инженерных изысканий актуальны и необходимы. Но здесь необходимо отработать методику финансирования. Так, как это было до перестройки – просто недопустимо. Тогда в многочисленных НИИ и КБ их сотрудники занимались исследованиями не потому, что обладали соответствующими способностями, а потому, что были вакансии и платили зарплату. КПД таких исследований был сильно ниже 50%.